Fewer than

[fullmetal-ice]

Название: Fewer than (Меньше чем)
Автор:  fullmetal_ice
Бета:  Regara
Фендом: Наруто
Жанр: drama
Пейринг: Сасори/Дейдара
Предупреждения: OOC, AU
Размер: мини
Дисклеймер: отказываюсь
Рейтинг: PG-13
Статус: закончен

Сначала один.
Life threw me down, love broke my neck. ©
(Жизнь сбросила меня вниз, любовь ломает мою шею)
Нестройной мелодией внутри него пульсирует боль; голова раскалывается, а руки безвольно повисли вдоль резных ручек кресла. С глухим стуком из дрожащих пальцев выпадает стакан, и остатки дешевого виски выливаются на паркет. С большим трудом подняв голову, Дейдара смотрит в висящее напротив большое зеркало и делает вывод - выглядит он жалко. Черные круги под глазами, задернутые какой-то поволокой серые, как вся его жизнь, очи, исхудавшее тело, медленно, но верно, оседающее на пол, - все это вызывает очередную порцию отвращения к самому себе. Дейдара нервно рассмеялся. Икнул. Снова рассмеялся.
Ничтожество.
Смех сменяется приглушенным кашлем, и парень понимает, что пора завязывать. Медленно, намертво вцепившись ослабевшими пальцами в ручки кресла, он поднимается на пошатывающихся ногах; это было сродни подвигу. Опершись одной ладонью об стену, Дейдара пытается дойти до спальни, чтобы проспаться и начать жизнь сначала, но раздавшийся звонок в дверь выбывает юношу из колеи. Возникает вопрос: открыть дверь или продолжить путь до спальни? – и пока блондин думает, дверь распахивается от чьего-то явно недружелюбного пинка. Тихо выругавшись, Дейдара поворачивает голову, чтобы посмотреть на нежданного гостя. Тот, не удостоив хозяина взглядом, нахально проходит вдоль коридора в комнату, и, окинув комнату своим взором, констатирует, засунув руки в карманы:
- Ну и срач.
Дейдара сжимает левую руку в кулак и поворачивается уже полностью; ночной гость лишь нагло ухмыляется, откинув со лба черную прядь. Дейдара, кое-как расцепив зубы, спрашивает:
- Тебе-то какое дело?
Гость, направившись по направлению к светловолосому, спокойно спрашивает:
- Мне? – и, чуть помедлив, добавляет, - Никакого.
Подойдя совсем вплотную к блондину, он невольно морщит нос, пробурчав что-то про перегар. Дейдара угрожающе шипит, но тот, не придав никакого значения этому, закидывает руку парня себе на плечо, и говорит:
- Давай помогу. А то еще грохнешься.

Итачи.
…And kiss your idol.
Beneath your black-hair waterfalls
You look so bridal. ©
(…И целуй своего идола.
Под твоим черноволосым водопадом
Ты выглядишь, как невеста.)
С Итачи спокойно. Размеренно. Размеренно и скупо. Минимум движений, минимум ласки, до инфантильности просто и неброско. Это даже придавало определенный шарм таким “отношениям”, если так можно назвать их жизнь, разупорядоченную до безобразия, и регулярный секс в одно и то же время.
В комнатах стоит идеальный порядок, а в воздухе витает едва уловимый аромат лаванды. Это запах Итачи. Для Дейдары он стал эдаким успокоительным, которое необходимо принимать в первые 3 месяца болезни, а потом можно и не пить; и по истечении 3 месяцев оно действительно не пьется – надоело, да и привычка не выработалась. Но зато успокоился.
***
Сегодня среда, а это значит, что Учиха сегодня был в больнице; до этого не мог – работа. Как глупо.
С противным скрипом открывается входная дверь, и Дейдара вскидывает белокурую голову.
- Ну как? - нетерпеливо спрашивает он у вошедшего Итачи, но тот, поджав губы, молчит, направляясь к дивану и сидящему на нем Дейдаре.
- Сегодня за окном светло,- замечает парень, но обладатель антрацитовых глаз молчит, словно давая понять, что реплика лишняя. Подобрав под себя ноги, Дейдара опускает голову на плечо Итачи и замечает, что тот напряжен.
- Только ответь честно, - начинает он, и Дейдара, убрав голову, послушно кивает, убирая падающие на лицо светлые пряди.
- Если я ослепну, ты останешься?
Дейдара хочет было ляпнуть легкомысленное “да”, но пронзительный взгляд черных глаз его останавливает. Немного подумав, он отвечает, незаметно причмокнув губами:
- Нет.
- Да, сегодня действительно на редкость солнечный день, - говорит Итачи, и, поймав вопросительно-недоумевающий взгляд серых глаз, откидывается на спинку дивана, поясняет: - Я знал.
Дейдара задумчиво наматывает на палец длинную прядь черных волос, отведя взгляд.
- Вот как, - немного обиженно говорит он, встает и уходит по направлению к кухне.
***
Уткнувшись лбом в согретое добродушным солнцем стекло, Дейдара костяшками пальцев отбивает ему лишь понятный ритм какой-то популярной песни, размышляя над словами Итачи. По правилам жанра, сейчас должно быть плохо именно брюнету, но тот с завидным спокойствием выполняет какие-то бытовые обязанности, которые он сам себе придумал, когда переезжал сюда. Но зато неспокойно, очень даже неспокойно самому Дейдаре, по каким-то непонятным причинам. Скоро Итачи должен будет прийти сюда, чтобы приготовить ужин, и парню становится неуютно от осознания предстоящей встречи с Учихой. Внезапно его талию обвивают чьи-то руки, а аристократично тонкие длинные пальцы забираются под выцветшую футболку, приятно щекоча живот. Дейдара недоверчиво косится: неужели, это Итачи? Воплощение размеренности и спокойности?
- Итач-чи, - заикаясь, произносит пораженный блондин, чуть откидываясь назад, словно от немого страха.
- Да? – как-то мурлыкающе произносит он, что совсем не характерно для ледяного бога.
- Что т-ты делаешь?.. – все также запинаясь, чуть со страхом спрашивает Дейдара и уже про себя добавляет: - Ты ли это?
- Тебе не нравится? – спокойно спрашивает Итачи, не отрываясь от своих, казалось бы, незаметных, но весьма ощутимых ласк.
- Нет, ну что ты…
- Вот и заткнись.
***
Уже проваливаясь в сон после бурной ночки, Дейдара задумается о странном поведении своего любовника, но ненадолго – уставший организм дает о себе знать.
Скосив глаза на лежащего рядом блондина, Итачи, слегка склонив голову, посмотрит на часы, чуть прищурив глаза, и отметит, что у него еще есть пара часов. В комнату проникнет теплый ветерок и слегка потреплет длинные волосы обоих, основательно переплетя белокурые и угольно-черные локоны. Бездонные темные глаза немигающим взором уставятся в потолок, а их обладатель блаженно расслабится. Внезапно ворвавшийся порывистый ветер заставит Учиху вздрогнуть, и, разметав волосы обоих по разные стороны, мерзко пронесется по всей комнате и исчезнет восвояси, словно зовя брюнета за собой. И он поймет: пора. Неторопливо встанет, закроет окно, стараясь сильно не шуметь, спустится вниз; там, около потухшего камина, найдет блокнот, и, торопливо написав что-то в нем, вырвет лист и кинет на кофейный столик. Тихо хлопнет дверь и наступит тишина.
***
Дейдара проснулся почти под вечер: часы показывали пять вечера, а лучи заходящего солнца сквозь желтые листья неровными зигзагами падали на поверхность кровати. Потянувшись, парень заметил отсутствие тепла слева – видимо, Итачи уже встал. С трудом заставив себя встать, парень поморщился от неприятной ломоты в теле – пересып и бурно проведенная ночь явно давали о себе знать. Кое-как натянув на ноги просторные шорты, блондин вышел из комнаты и невольно прислушался: в доме стояла идеальная тишина. Ни звука. Отогнав от себя последние подозрения, парень прошел в зал и замер. В доме действительно никого не было. Боязливо сжав кулаки, Дейдара прошелся по комнате, взглядом пытаясь найти в идеально пробранной комнате хоть малейшую зацепку, объясняющую то, что сейчас происходит. Пройдя по комнате едва слышимыми шагами, парень заметил листок, небрежно вырванный из блокнота, который лежал на поверхности кофейного столика. Он подошел и взял его.
«Ты спросил тогда, что это, помнишь?
Это прощание.
Не ищи меня, Дей.
Итачи.»
Вот так скупо, но в то же время, четко. Сказал, как отрезал. Вернее, написал.
Медленно сев на кресло, Дейдара, сжав в кулаке злополучную записку, беззвучно шепчет:
- Я знал.

Хидан.
Bite my apple, choke on my kiss,
Gasp for breath in my embrace ©
(Вкуси мое яблоко, задохнись от моего поцелуя,
Я удушу тебя в своих объятиях.)

Разодранная в порыве страсти одежда, безумные крики, будившие соседей и отъявленный мазохизм – это Хидан. Беспринципный и наглый, Дейдара и сам толком не помнил, как познакомился с ним; кажется, это было в каком-то дешевом ночном клубе. Тогда его приняли за девушку, что ужасно его взбесило, и как только разъяренный блондин собрался начистить рожу слепому придурку, он услышал:
- Жаль, что ты девка. Будь ты парнем, я б тебя трахнул.
Нервно сглотнув, Дейдара проговорил сдавленным голосом:
- Я и есть парень.
Хидан потом еще долго разглядывал и ощупывал остолбеневшего перед такой прямолинейностью парня. А Дею он понравился: такой нагловатый ублюдок, который хамит всем и всюду, не стесняясь в выражениях. Неотягощенный никакими обстоятельствами человек вызвал своего рода восхищение у юного художника. Он, кажется, работал в какой-то редакции репортером: точно Дей не помнил – не спрашивал, - да и сам Хидан не особо распространялся об этом. Известно было, что он, матерясь, кое-как поднимался каждый день с кровати, умудряясь скинуть с нее заодно и блондина, плелся в душ, громко хлопнув дверью, вопил, что опаздывал и, натягивая на ходу светлые джинсы, мчался к выходу и говорил, что вернется не раньше восьми. Так оно и случалось: он мог прийти и в девять, и два часа ночи, но никак не в восемь, и никак не раньше восьми, - впрочем, Дейдару это особо не волновало.
***
- Ну надо же, - протягивает Хидан, учуяв запах спиртного, исходящий от его партнера. – Наша Белоснежка надралась до чертиков и не может попасть ключом в замочную скважину. Ну надо же…
Белоснежка левой рукой опирается на злополучную дверь, поворачивает голову и пытается сложить негнущиеся пальцы в пресловутый фак, но вместо этого получается композиция ”трех кривых пальцев”. Мазохист сзади лишь усмехается, а блондин, злобно хмыкнув, кое-как говорит:
- Хидан... ты это… ты говнюк!
Внезапно Дей чувствует, что сильная рука сзади обнимает его за талию, а длань другой накрывает сверху мозолистую ладонь художника.
- Убер-ри... это... свои ручонки от меня, да! – заплетающимся языком недовольно бормочет Дейдара, чем вызывает у Хидана очередной приступ смеха. С блестящими от слез глазами, альбинос выхватывает из слабеющих пальцев художника ключ и ловко вставляет его в замочную скважину. Дверь с шумом открывается, и туда с шумом вываливаются двое: один встрепанный сероглазый блондин, нетвердо стоящий на ногах, и пепельноволосый альбинос с глазами лиловатого оттенка, держащий пьяного вусмерть светловолосого хозяина дома. Скинув с себя кеды, Хидан взваливает на себя надравшегося Дея, и, предварительно сняв с него промокшие насквозь недешевые туфли, кидает вяло сопротивлявшееся тельце на диван, а сам отправляется на кухню, чтобы заварить себе чашку кофе. Он пьет спокойно кофе ровно сорок секунд – по истечению их в кухню вваливается растрепанный Дейдара и кричит:
- Ты… да ты… да как ты!
- Дейдара, - нагло ржет Хидан, отставив кружку, - ты выглядишь, как уебище, придурок.
- Заткнись! Ты… ты… - Дейдара хочет топнуть одновременно двумя ногами, но у него выходит лишь нелепый прыжок, в результате которого он падает.
- Белоснежка, ну прекрати ты буянить, - как-то по-матерински добро произносит альбинос, и, подхватив блондина на руки, относит его на диван. Блондин, тихо выругавшись, засыпает.
Через некоторое время Дейдара просыпается и видит рядом с собой тумбочку со стоящим на ней стаканом воды; значит, он проснулся в спальне на кровати.
- Сильно голова болит, Белоснежка?
Дейдара злится, Дейдара бесится, Дейдара доволен от такой неумелой заботы, Дейдара отвечает:
- Сильно болит, сильно, мой маленький принц.
- Испей водицы да таблетку выпей, чтобы полегчало тебе, спящая красавица, - фыркает Хидан и садится рядом на край кровати.
- Сколько время? - спрашивает Дейдара, глотая таблетку, на что получает ответ:
- Около десяти утра.
- А почему ты здесь? Разве ты не должен быть на работе?
Хидан нервно пожимает плечами, словно думая, что сказать.
- Выходной, - отвечает он, решив про себя, что блондину не обязательно знать об увольнении. – Ты отлеживайся, я пойду, компресс тебе сделаю, что ли.
Дейдара недоверчиво хмурится – внезапное проявление заботы от Хидана ему очень не нравится – уж больно на него это не похоже. Но уставший организм снова берет свое, и юноша засыпает.
***
Осторожно положив на голову блондину влажное полотенце, Хидан небрежно сомнет мятые джинсы, валяющиеся на полу, и выйдет из комнаты. Схватив с кресла сумку, он пороется в ней и после недолгого копошения выудит оттуда красный маркер. Откроет окно и, что-то написав на нем, шумно спрыгнет с подоконника. Зайдет на кухню, заберет свою пачку сигарет и, пройдя по коридору, оденется и уйдет, забыв захлопнуть за собой дверь.
***
Дейдара очнется через пару часов; пошатываясь и держась рукой за стену, начнет пробираться через жуткий бардак к кухне. Зимний мороз проберет до костей, и взгляд блондина упадет на окно.
“Goodbye, Snow-White!”
Нет, он до ужаса предсказуем, подумается Дею. Даже окно не закрыл, как в том фильме, придурок.
И уже после, стирая надпись, написанную чертовым маркером, блондин чуть печально скажет:
- Я же знал, да.

Мадара.
Put your burn onto the heart of mine©
(Обожги мое сердце)
Мадара был начальником Дея на его новом месте работы. На пятнадцать лет старше, он поражал своей энергичностью и переменчивостью настроения. Не то, чтобы Дейдара, впервые увидев его, влюбился в образ неугомонного ребенка, но внимание парня привлек он однозначно. Сдружились они не сразу: лишь спустя пару месяцев Дею удалось «подобраться» к нему, с помощью, если можно так сказать, какого-то проекта, над которым работали ведущие специалисты всего предприятия. Тогда, после удачно осуществившейся кампании, весь коллектив был приглашен на вечеринку, которую на радостях устроил добродушный начальник. Там, на вечеринке, парень и узнал глупое прозвище Мадары – Тоби, - которое, собственно, он сам ему по пьяни и разболтал. После четвертого бокала блондин мало что помнил, но очнулся он в малознакомом ему месте в постели, как позже оказалось, со своим же начальником. Можно ли это назвать началом новых отношений, Дей не знал, но почему-то все были в курсе, что Мадара спит с Дейдарой, что они не живут вместе, но периодически ночуют друг у друга, и что никому не позволено приставать к светловолосому дизайнеру.
***
- Да ты меня бесишь! Тоби, чертов идиот, - сквозь зубы шипит Дейдара, потирая ушибленное колено, а в ответ слышит лишь смех Мадары. – Это не смешно! Ни капли! – вопит блондин, размахивая руками, пытаясь привлечь внимание брюнета к своей персоне. – Слышишь?! Из-за твоих так называемых шуточек мое тело все в синяках! Эй!
- Ой, да не преувеличивай, - растягивая слова, придурочным голосом отвечает Мадара, а после серьезно добавляет: - Сегодня поступил важный заказ на оформление, ты его смотрел? Я просил секретаря ввести тебя в курс дела.
- Да, Акира приходил, я смотрел; не думаю, что мы не справимся, Мадара, - чуть отстраненно проговаривает Дейдара, поглядывая на свои пальцы.
- И еще, Дейдара. Ко мне приезжают племянники завтра.
Дейдара удивленно вскидывает голову:
- А мне какое дело? Я же не прописался у тебя, у меня и свое место жительства, в самом деле, есть, разве не так?
- Дейдара,- Мадара никогда не сокращает его имя – считает это пошлым, - ты как был идиотом, так им и остался.
Дейдара поднимает изумленные глаза на любовника:
- Что-о ты сказал?
- Что ты идиот, Дейдара, - поясняет брюнет, недовольный тем, что его перебили, и продолжает: - Потому что, если ты не забыл, я – Учиха.
До Дейдары начинает потихоньку доходить. Но откуда он знает?
- Нет, ну я, конечно, понимаю, что со словом “племянники” возникает ассоциация маленьких сопливых негодяев, но в моем случае это не так. Итачи – старший из них – твой ровесник, с Саске – младшим – разница у вас в шесть лет. Насколько мне известно, с Итачи ты знаком, и не…
- Не продолжай. Я понял, - поднимает руку Дейдара. – Я съеду.
- Нет, Дейдара, ты все такая же бестолочь. Я не просил тебя съезжать, очнись! Это выбор лишь твой, о нем я и хотел спросить. Не отвечай сразу, подумай. Вечером сообщишь о своем решении. Я пока по делам схожу, а ты сваргань чего-нибудь покушать.
Как только захлопывается дверь, Дейдара бросает готовку и бросается собирать вещи. Он, да и Мадара тоже, понимает, что не сможет жить с Итачи в одном доме. Да и поддерживать отношения с начальником будет бесчестно по отношению к нему.
Закинув сумку на плечо, блондин пишет на бумажке, которая прикреплена магнитом к холодильнику:
“Я не обижусь, если ты меня уволишь. Дейдара”
***
Уйдя из дома, Мадара, напевая про себя какую-то песенку, сядет в машину и поедет на работу. Наблюдая за летним пейзажем в окне, он будет думать о предсказуемости людей и о том, что Дейдара не такой уж идиот. Что он в любом случае не завершит готовку ужина и умчится из дома, как только за ним, Мадарой, захлопнется дверь. Обязательно напишет какое-нибудь глупое письмо напоследок, как делали это его бывшие любовники. “Наверное, мне стоит уволиться” или что-то в этом плане. Нахватался, черт его дери. Для Мадары Дейдара был прост и предсказуем до невозможности.
Потом, поднявшись на нужный ему этаж, брюнет пройдет по безлюдному коридору к своему кабинета и ключом откроет дверь; подойдет к столу и, довольно взглянув на оставленные Акирой готовые бумаги, откроет ящик стола, что-то напишет на чистом листке. Прикрепив его к стопке бумаг, выйдет из кабинета и кинет их на стол секретаря. Акира знает, что нужно будет сделать.
***
Придя на место работы, Дейдара увидит на своем столе ровную стопку бумаг с листком сверху. Отложив его, он мельком взглянет на документы о переводе в другую компанию и вернется к листку.
“На самом деле ты не такой уж и идиот, Дейдара. Но ты безнадежен.” В звенящей тишине прозвучит тихое:
- Знал ли я?

Гаара.
I clench my first and break my chains
Destroy the mirror of tears©
(Я сжимаю кулак и разрушаю мои оковы
Разбиваю зеркало слез)
С Гаарой Дейдару судьба столкнула случайно: тогда, в парке, находящийся в затяжной депрессии парень бездумно рисовал чье-то безумно знакомое лицо, как вдруг над самым ухом прозвучал голос:
- Симпатичное лицо. Я бы даже сказал, красивое.
Руки блондина дрогнули, и карандаш выпал из рук; повернув голову на звук, Дей обомлел и лишь еле слышно прошептал:
- Сасори?
Ответом ему был лишь тихий смешок.
- Но ты же… - кое-как проговорил обезумевший парень, но его перебили:
- Действительно, мастер Сасори умер год назад; успокойся, я – не он.
Чуть облегченно вздохнув, Дейдара понурил голову, внутренне коря себя за такую оплошность. И все же в глубине души он надеялся, что это тот, по кому так тоскует душа.
- Вы знали Сасори? – успокоившись, спросил Дейдара.
- Конечно. Мастер Сасори был моим родственником. Дальним, правда, но все же самым близким, пожалуй.
Дей буквально боготворил Гаару, что не очень нравилось последнему. Вся их квартира была завешана портретами, как казалось Дейдаре, Гаары. Красноволосый редко показывал свои эмоции, но все же не был таким ледяным, как Итачи. Рассудительно-спокойный, ему не были чужды человеческие чувства, и по мере надобности он показывал их; мера надобности, несомненно, определялась лишь самим Гаарой. Дейдаре было этого недостаточно, но мог ли он пойти против своего бога?
***
Осенний туман мягко обволакивает собой все больше и больше пространства. Безумно красивый пейзаж.
- Гаара, у меня новая задумка по поводу картины, - счастливо отзывается Дейдара, отрывая взгляд от окна.
- Вот как, - задумчиво произносит он. – И какая же?
- Представь себе: осеннее утро, повсюду туман, а ты внутри его и чуть возвышаешься над ним, вокруг тебя пространство без тумана, лишь отдельные его ошметки, как языки пламени пытаются подобраться к тебе, достать тебя, но не могут; в твоих руках окровавленный крест, с которого капает бледно-голубая кровь, а ты сам бледный настолько, что выделяешься на фоне неба, затянутых серовато-белыми облаками, и лишь твои алые волосы с алым отблеском в глазах…
- Хватит, я понял, Дей, не надо продолжать, - отстраненно говорит Гаара, задумчиво наматывая на палец прядь волос.
- Но, Гаара…
- Не рисуй эту картину…
- Гаара! – нервно перебивает его блондин: ему не ясна причина столь странного поведения любовника.
- Вечером поговорим на эту тему. А ты лучше бы занялся проектом, который тебе поручили еще неделю назад…
- Гаара…
- Я пошел. До вечера.
Тихо захлопывается дверь, а блондин лишь пораженно смотрит сквозь нее.
Решительно тряхнув светлой копной волос, Дейдара решает назло Гааре нарисовать эту чертову картину. Плевать, что он там сказал.
Под вечер домой возвращается Гаара и, захлопнув дверь, чувствует удушливый, как ему кажется, запах краски. Дейдара высовывается из комнаты и довольно говорит:
- Как раз к твоему приходу закончил.
Красноволосый молча снимает верхнюю одежду и проходит в комнату к Дею, дабы лицезреть нарисованную блондином картину.
- Раз, два, три… - тихо шепчет он, загибая пальцы, и под конец произносит: - Шесть.
- Что шесть? – непонимающе спрашивает художник, смотря на Гаару.
- Несоответствий, Дейдара. И так в каждой картине.
- Каких несоответствий? – спрашивает блондин. – О чем ты вообще?
Гаара схватил альбом с полки и ткнул его в лицо любовнику.
- Начнем с простого, - как-то угрожающе шипит он. – Во-первых, у меня зеленые глаза, Дей, зеленые, а не красные; во-вторых, у меня на лбу татуировка, если ты не заметил, которой тут, - Гаара зло ткнул в картину, - нет!.. Собственно, как и в остальных картинах…
- Но Гаара, - перебивает красноволосого Дейдара, но тот жестом заставляет его замолчать и продолжает:
- …у меня не такие тонкие губы и не столь бледная кожа. В-пятых, у меня не такие отросшие волосы, и я не крашу ногти, как мастер Сасори! – гневно заканчивает он.
Дейдара понимает, что он прав.
- Я знаю, что прежде я не позволял себе повышать на тебя голос, но и ты меня пойми, - уже тихо говорит Гаара. – Нет сил моих терпеть то, что ты видишь во мне Сасори. А с твоей стороны глупо искать замену ему.
***
На этот раз не будет никаких записок и посланий; на следующее утро оба сдадут ключи владельцу и разъедутся. Гаара будет молча ждать такси, Дейдара подойдет сзади, положит ладонь ему на плечо и поблагодарит его за то, что он открыл ему глаза. Подъедет такси, красноволосый, обернувшись напоследок, мягко улыбнется блондину и ответит, что не стоит его благодарить.

Falling we’re falling with closed eyes©
(Падаем, мы падаем с закрытыми глазами)
В городской больнице пахнет хлоркой и резиной. Дейдара молча сжимает в руках какую-то бумажку, проглатывая противно соленые слезы.
- Где-где, а тут я менее всего ожидал тебя увидеть, если, конечно, можно так выразиться в моем нынешнем положении, - прозвучал рядом с блондином знакомый с мягкой хрипотцой голос.
- Итачи? – удивленно спрашивает Дей. – А ты разве…
- Да молчи ты, мне Саске сказал, что ты тут, сам-то я не способен этого увидеть, - улыбается брюнет. – Кстати, где он? Не видишь его поблизости?
Дейдара смотрит по сторонам; в кабинет офтальмолога заходит юноша с взъерошенными на затылке иссиня-черными волосами, неуловимо похожий на собеседника.
- В кабинет офтальмолога зашел, - отзывается блондин, а Итачи лишь качает головой.
- Все не может успокоиться с тем, что я зрение потерял, - добродушно поясняет он. – Даже Мадара опустил руки, а ему как вбил в голову Наруто – лучший его друг, - что нужно бороться до конца, так он все и нянчится со мной.
- Он любит тебя, - задумчиво говорит Дейдара, на что Итачи ему отвечает:
- Да, и, к сожалению, далеко не братской любовью, собственно, как и я его. Неправильно, аморально, верно? Иногда мне кажется, что все мы чуточку безумны.
- Безусловно, - отзывается парень, глядя на бумажку с диагнозом. – И все же, мы совсем не меняемся. От тебя все также пахнет лавандой.
- А от тебя не веет той горечью, - мягко улыбается Итачи. – Значит ли это, что ты уже не один из нас?
- Кто знает, - вскидывает голову Дейдара, выкидывая в урну листок со смертельным диагнозом. - Все возможно.
***
- Мастер Сасори, вы ли это?